* * *
Я учусь снова жить. Сейчас, сегодня в 15:53 я одна, бесконечно счастлива, спокойна как умерший лось и таю от дурманящего голову тепла солнца, чувствуя, как покалывает и сжимается кожа на плечах от порывов ветра.
Мы во Франции, на лодке. Здесь красиво, вкусно, можно читать много книжек и быть амебой. Хочется откровенности и еще немного пива с лимоном. 26ого июня в пятницу я гордо взяла свой чемодан, прошествовав по залитому солнцем офису, помахав рукой коллегам и пожелав им отлично провести ближайшие часов 5 на работе, вышла из здания и села в свой поезд. Еще через час чемодан меня покинул, я осталась с банкой красной икры, пахнуть всеми духами из ближайшего дьюти фри разом и села в свой самолет в Женеву.
Зачем? Просто у меня дурная голова, которая никогда, кажется, не даст мне покоя, бесконечное желание снова возродиться из пепла и снова побыть своей собственной идеально девочкой и немного посмеяться. Испытать судьбу и прошвырнуться в свое прошлое.
За самолетом заходило солнце, трансфер ехал куда-то в сторону аэропорта. В телефоне он объяснял, как открыть почтовый ящик, чтобы достать ключи от его квартиры, по голосу было ясно, что он у кромки озера и на лбу выступает капелька пота от заходящего жаркого солнца. Того же, что светило мне в окно в ту минуту.
В квартире было пусто и очень чисто, как в прошлый раз. Как у него всегда.
- Blinchiki?
- Sure
Когда тесто-жидкая сметана начало скворчать и сворачиваться на сковородке, в дверь позвонили. Он стоял у входа, широко улыбался и капелька пота сползала по шее на черную футболку.
Он сидел на подоконнике, я перевоарчивала белесые поджаренные тонкие блиничики. Я люблю такие вечера с ним не просто потому, что с ним, а потому, что редко. Мы рассказываем друг другу о последних месяцах, которые мы не виделись, прошел на самом деле год и месяц, наверное. И только сейчас я наконец могу охватить все это время. Понять, как и что именно изменилось. Время больше не желейная субстанция, просачивающаяся во все дыры, не позволяющая чувствовать никакие изменения, а скорее упругий объемный прямоугольник. Он падает с потолка на стол и лежит там. Я наконец отдаю себе отчет в том, что сделала, что нет, чего добилась и куда хочу дальше. Очередной блин отправляется на тарелку. Мы смеемся, нам всегда весело вместе. Впрочем, иногда я боюсь того, что ему весело со всеми. Мы едим блины с икрой и сыром на балконе и пьем раки. Я жалуюсь ему, что теперь пьянею от одного бокала вина, он как всегда говорит мне про Достоевского и книги. Мы всегда говорим о книгах. Перед нашими встречами мне часто кажется, что я мало читала. Мне хочется за день взять и прочесть штук 100 разных книг, чтобы стать умнее. А потом мы встречаемся и каждый раз все течет так, что мы находим эти темы, так, что я читала то, о чем он рассказывает и он помнит и понимает то, о чем говорю я.
Мы стелим кровать и он идет к себе. Я захожу зачитать ему что-то с телефона, рассказать последнюю шутку и почему-то мы начинаем обсуждать глупые пошлости. Он протягиваем вперед руку и говорит: «иди ко мне». Я наклоняю набок голову и как-то незаметно для себя преодолеваю расстояние в пару шагов до его кровати. Мы целуемся, как тогда, в первый раз. Его квартира в Женеве удивительно похожа на ту, что он снимал в Москве. А потом мы занимаемся сексом. Таким понятным, животным, чувственным и знакомым. И я заранее знаю, что ему нравится, помню каждое его движение и одновременно заново привыкаю к нему – такому незнакомому и такоем близкому. Потом мы снова смеемся, барьеров нет. Он шутит, что если я буду плохо себя вести, то он не будет ждать меня 12ого.
В 6 утра у меня автобус и самолет. Я почему-то забываю о мысли, что зря все это сделала – ведь теперь скорее буду думать о нем пол отпуска. Она посещала меня в аэропорту в Москве.
В Ницце у меня 3х-комнатная квартира в старом городе, сногсшибательно красивая площадь вымощенная как шахматная доска под боком и музеи Матисса и Шагала. Еще есть Пабло (увы, не Пикассо), который точно решил, что мне нужно навестить его в деревне и присылает мне расписания автобусов. Я, конечно, не собираюсь тратить 8мь часов на дорогу до Испании и смеюсь.
Днями можно гулять одной, вечером читать «Вино из одуванчиков» на огромных булыжниках на пляже и следить за ярко-розовым закатом и чайками.
На второй день я с горем пополам добираюсь до Канн, мы пьем буквально литры шампанского, водки, вина и Ice Tropez, загораем и танцем на яхте. Так поздно, что я остаюсь ночевать у Шалотт на нижнем этаже и в 6ть утра мы едем на поезде обратно - я в Ниццу, она дальше - до Монако на свою стажировку на фабрику, где делают ткани для Шанель и Эрмес.
На пол дня становится одиноко, но в общем и целом я очень пуста и очень счастлива. Прилетает мама, мы снова гуляем, ходим по магазинам, я покупаю очароватыльный топ и очень красивое белье и мы переезжаем на лодку.
Я тут уже полторы недели. Здесь дует ветер, жара, античный городок рядом и милые люди. В прошлую субботу снова были Канны, снова алкоголь и снова очень весело. Во второй раз там была чудесная пара – он – из Британии, она – из Новой Зеландии. И проболтав огромное количество часов с этим пареньком я только еще раз поняла, что единственная ценность в нашей жизни – это soul mates. Они редкие, их от нас прячут, не всегда они задержатся, но именно они позволяют дышать, дарят желание жить.
С каждым днем я учусь быть спокойнее, сглаженнее, говорить мягче. Я учусь просыпаться с собой, смотреть в зеркало и улыбаься. Учусь наклонять голову набок и думать, что я выгляжу совсем не так, как в своей голове. Я заново учусь любить себя и жить с собой. Все дело в том, что, когда ты в отношениях, которые не уважаешь, которые не ценишь, но не можешь оставить, ты на самом деле губишь себя. Ты думаешь, что недоволен только ими, а на самам деле – всем. Собой, и всем, что с тобой происходит. Абсолютно всем, пусть и не осознаешь это.
У нас очень сильный ветер сегодня. Я только что дочитала «Пролетая над гнездом кукушки» и начала «Идиота». Я люблю книги и фильмы про сумасшедших. Это моя тяга к психологии. Сейчас начну набрасывать план статьи про жизнь на судне. Я впервые снова хочу писать статьи. Мне интересно, мне хочется нового. Мы скоро пойдем гулять в город, будем есть рыбу и покупать баночки и склянки, которых, увы, не найти в России. Пишут мои девочки – одна снова в Мадриде, вторая ждет в Дублине. Еще одна хочет съемку по моему возвращению в Москве.
12ого июля я полечу обратно в Женеву. Я не знаю, какие у него планы, не знаю, как мы проведем день и ночь. Но мне откровенно все равно. Я хочу гулять по залитому солнцем городу и смотреть в озеро с движущейся поверхностью. Купить себе наконец брелок со смешной коровой и просто выпить шампанского. За жизнь и за себя. Нет, я не думаю о нем, как боялась в аэропорту, весь отдых, но сейчас вспомнила. Мне хочется верить, что он очищает меня, искупает мои собственные грехи и отпускает дальше. Когда-то, два с половиной года назад, я с головй и размаху грохнулась в отношения потому, что за 3 месяца до этого закончился наш роман. Он уехал в эту самую Женеву, я осталась в той самой Москве и оказавшись в Лондоне решила, что нужно зализывать раны раз и навсегда. За эти 3 года у меня было всего 2 мужчины. Он, те самые больные отношения, и снова он. Он делает меня спокойнее, учит принимать свою сексуальность, легче относится ко всему и дышать. Он учит меня больше читать и меньше думать.
Я знаю, что лето – это больное время. Это время, когда не страшно терять все и ничего не ждать. Это время, в которое ты не веришь холодной осенью и которое презираешь промозглой зимой. Но сейчас, в 16:27 мне все равно. Это нужно было когда-то сделать и лучше сейчас и сегодня, чем когда-то потом. И именно сейчас и сегодня я знаю, что все получится, я решу проблему с этой работой и просто продолжу жить как сейчас. Я наконец поняла, что все происходящее – это не недоразумение, случайность или чья-то ошибка. Это моя жизнь. И что бы не происходило на заднем плане, у меня ее никто не заберет. Я люблю свою семью бесконечно, и никогда не брошу путешествовать, делать глупости и дышать ветром с моря, что бы там не говорила осень.
Привет! Я, это я. Со мной весело, я люблю читать, жить и улыбаться. И единственный недостаток, который я не могу побороть – это страх высоты. Но с этим я буду разбираться немного позже.
И, вот маленькое видео с той самой лодки.