Пара Нормальных ребят так тепло воркуют из колонок, то о Москве, то о Питере, то про улочки, то про красотку-Неву. И что-то про ла-лала-ла-ла-лалалала ... Я впервые так влюблена в этот город. Впервые надеваю юбки на плотные чулки, хочу на Красную площадь, смотреть на расплывающиеся в глазах лампочки, есть орешки в сахаре у Пушкинского и держаться за холодные руки. Я впервые по-настоящему хочу тут жить. Смешно, что это заняло так много времени, так много рейсов из разных концов мира, столько талончиков метро и ключей от разных квартир. Как же на самом деле легко по всему этому скучать. На кухне стынут 9 бананово-шоколадных маффинов, а сердце очень скучает по мальчику, которого уже и нет в этом засыпанном городе. Его отобрали у меня из под носа, возможно, с самим тёплым новым годом, с ... улицами Москвы, руками, губами и моей личной московской сказкой. Возможно, это была наша с ним самая последняя возможность. И я боюсь следующего года, боюсь найти что-то, что уже никогда не вернёт меня сюда, к ним, с себе, к нему, ко мне.
Что бы не случилось, я ещё долго буду затирать до дыр эту песенку, и ещё долго мечтать, о моей собственной московской истории. У меня никогда не было никого рядом под этим фиолетовым небом, а всегда очень хотелось. Для меня вся эта жизни вдруг окуталась таким полупрозрачным манящим шлейфом, чего-то тайного, очень уютного и красивого. Это та жизнь, которую я знала всю жизнь, и та её грань, которую никогда не видела. Как же это, наверное, здорово - бродить по хрустящему снегу, пить чай в бревенчатых домиках, кататься на электричках, засыпать в обнимку в мерно постукивающем вагоне Москва-Питер, пить что-то горячее и пьянящее бегом по невскому. Я хочу эту историю в свою книжку, мне она сейчас куда более магична, чем все Европы, самолёты, пляжи и языки.